JК
Синеглазая принцесса :: О`Бэньон Констанс
Страница: 162 из 363Со временем ты и сама все узнаешь.
– А с твоей матерью я познакомлюсь? Он посуровел.
– Наверное, но не волнуйся, она не будет тебе докучать. Я за этим прослежу.
От него повеяло таким холодом, что Алана поежилась: разве можно так люто ненавидеть родную мать? Однако она предпочла воздержаться от расспросов на больную тему и лишь спросила:
– Но теперь-то, когда мы поженились, ты возьмешь меня с собой в Вашингтон?
– Нет. Теперь я, наоборот, надеюсь убедить мисс Уикерс стать твоей компаньонкой, – Николас потянулся и добавил: – Не знаю, как ты, а я с удовольствием вздремнул бы.
С этими словами он снял мундир и принялся расстегивать рубашку. Все его движения были преисполнены какой-то удивительной грации. Он напомнил Алане зверя, вроде бы сонного и расслабленного, но на самом деле в любой момент готового к прыжку.
Она завороженно смотрела на его мускулистую спину и не могла оторвать взгляд. Потом вдруг застыдилась и отвернулась к окну.
Сапоги со стуком упали на пол, кроватные пружины задребезжали. Николас задул лампу, и комната погрузилась в темноту.
– Можешь раздеваться, Синеглазка. Я не буду подглядывать.
Алана дрожащими руками расстегнула воротник платья. Что с ней творится? Почему она так взволнована? Они ведь уже спали рядом в дилижансе.
Платье и нижнее белье так и остались лежать на полу – Алана не потрудилась их поднять. Надев ночную рубашку, она подошла к постели и после колебания откинула одеяло.
– А с твоей матерью я познакомлюсь? Он посуровел.
– Наверное, но не волнуйся, она не будет тебе докучать. Я за этим прослежу.
От него повеяло таким холодом, что Алана поежилась: разве можно так люто ненавидеть родную мать? Однако она предпочла воздержаться от расспросов на больную тему и лишь спросила:
– Но теперь-то, когда мы поженились, ты возьмешь меня с собой в Вашингтон?
– Нет. Теперь я, наоборот, надеюсь убедить мисс Уикерс стать твоей компаньонкой, – Николас потянулся и добавил: – Не знаю, как ты, а я с удовольствием вздремнул бы.
С этими словами он снял мундир и принялся расстегивать рубашку. Все его движения были преисполнены какой-то удивительной грации. Он напомнил Алане зверя, вроде бы сонного и расслабленного, но на самом деле в любой момент готового к прыжку.
Она завороженно смотрела на его мускулистую спину и не могла оторвать взгляд. Потом вдруг застыдилась и отвернулась к окну.
Сапоги со стуком упали на пол, кроватные пружины задребезжали. Николас задул лампу, и комната погрузилась в темноту.
– Можешь раздеваться, Синеглазка. Я не буду подглядывать.
Алана дрожащими руками расстегнула воротник платья. Что с ней творится? Почему она так взволнована? Они ведь уже спали рядом в дилижансе.
Платье и нижнее белье так и остались лежать на полу – Алана не потрудилась их поднять. Надев ночную рубашку, она подошла к постели и после колебания откинула одеяло.