JК
Последняя роль :: Незнанский Фридрих Евсеевич
Страница: 29 из 53А ты взамен перестань думать о всяких глупостях, хорошо?
— Хорошо, — кивнул малыш.
Кофейная пена с шипением выплеснулась на конфорку. Ирина быстро переставила турку на стол, снова опустилась на табурет и горько разрыдалась.
6
Иван Максимович Прокофьев, отец Вячеслава, оказался невысоким, ладно скроенным мужчиной лет шестидесяти, с приятным, хотя и несколько одутловатым, лицом и седыми волосами, аккуратно зачесанными набок. На подбородке у него красовалась седая бородка-эспаньолка, делавшая его похожим на какого-нибудь писателя или ученого. Вместо галстука Иван Максимович носил яркую шелковую бабочку.
Они сидели за столиком кофейни, у самого окна, так, что солнечные лучи, падая на белую скатерть и белые чашки, воспламеняли их и заставляли мужчин щуриться.
— Отличный сегодня день, — сказал Прокофьев, попыхивая трубкой и поглядывая на Турецкого небольшими, внимательными глазами.
— Да, неплохой, — согласился Александр Борисович.
Турецкий был готов к любому повороту дела. Если условия окажутся нелепыми, а задание невыполнимым, он просто встанет и покинет кафе. Но если дело покажется вполне осуществимым, а условия — приемлемыми — в этом случае Александр Борисович был не намерен медлить. Он подпишет договор и уйдет отсюда с авансом в кармане. Подобный исход встречи был заранее обговорен в телефонном разговоре.
— Хорошо, — кивнул малыш.
Кофейная пена с шипением выплеснулась на конфорку. Ирина быстро переставила турку на стол, снова опустилась на табурет и горько разрыдалась.
6
Иван Максимович Прокофьев, отец Вячеслава, оказался невысоким, ладно скроенным мужчиной лет шестидесяти, с приятным, хотя и несколько одутловатым, лицом и седыми волосами, аккуратно зачесанными набок. На подбородке у него красовалась седая бородка-эспаньолка, делавшая его похожим на какого-нибудь писателя или ученого. Вместо галстука Иван Максимович носил яркую шелковую бабочку.
Они сидели за столиком кофейни, у самого окна, так, что солнечные лучи, падая на белую скатерть и белые чашки, воспламеняли их и заставляли мужчин щуриться.
— Отличный сегодня день, — сказал Прокофьев, попыхивая трубкой и поглядывая на Турецкого небольшими, внимательными глазами.
— Да, неплохой, — согласился Александр Борисович.
Турецкий был готов к любому повороту дела. Если условия окажутся нелепыми, а задание невыполнимым, он просто встанет и покинет кафе. Но если дело покажется вполне осуществимым, а условия — приемлемыми — в этом случае Александр Борисович был не намерен медлить. Он подпишет договор и уйдет отсюда с авансом в кармане. Подобный исход встречи был заранее обговорен в телефонном разговоре.