Тихая гавань   ::   Стил Даниэла

– Я еще не хочу есть, – равнодушно отозвалась Пип.

Разговор такого типа с завидной регулярностью происходил каждый вечер. Иной раз Офелия все-таки жарила цыпленка или делала салат, но еда оставалась почти нетронутой, ведь им обеим приходилось заставлять себя есть. В результате Пип питалась бутербродами с арахисовым маслом да еще пиццей. А сама Офелия почти ничего не ела.

Поднявшись в спальню, Офелия прилегла. Пип тоже отправилась к себе. Поставив портрет Мусса на столик у постели, она прислонила плотный картон к ночнику и снова залюбовалась рисунком. И тут же вспомнила о Мэтью. Скорее бы наступил вторник – тогда бы она снова увидела его! Мэтью ей понравился. А уж после того как он поправил ее рисунок, Пип просто влюбилась в него. Да и рисунок теперь совсем не узнать – на нем Мусс выглядел в точности как настоящий пес, а не какая-то чудовищная помесь собаки и кролика, как было до сих пор. Да, наверное, Мэтью – настоящий художник.

Стало уже совсем темно, когда Пип внезапно проскользнула в спальню к матери. Она пришла, чтобы позвать ее ужинать, но обнаружила, что Офелия уже крепко спит. Она лежала так тихо, что на мгновение Пип не на шутку перепугалась. Она наклонилась над матерью и только тогда услышала ее дыхание. Вздохнув, Пип укрыла ее одеялом, лежавшим в изножье постели. Офелия вечно мерзла – может быть, из-за того, что за последние месяцы совсем исхудала, а может, из-за горя. Теперь она почти постоянно спала.