В альковах королей   ::   Бенцони Жюльетта

Когда Олимпиада, осиротевшая дочь эпирского царя, познакомилась с Филиппом на острове Самофракия, она была еще девочкой и с увлечением кружилась в религиозных танцах и участвовала в самых разных обрядах. Филиппу она полюбилась, и он поспешил сделать ее своей женой. Потом, впрочем, он не раз жалел о своем решении, потому что у Олимпиады оказался очень тяжелый нрав.

— Ты не первая моя жена, — говорил царице муж, когда та жаловалась ему на дурное, по ее мнению, поведение детей Филиппа от прежних браков. — Ты родила мне Александра, и я назвал его своим наследником, но это не дает тебе права измываться над прочими моими отпрысками.

— Они слабоумны! — топала ногой Олимпиада. — Слабоумны и опасны для нас.

— Глупости, — устало возражал Филипп. — Слабоумен один лишь Арридей, и то потому, что слишком часто беседовал с тобой и даже тайно присутствовал на оргиях вакханок. Такое зрелище кого угодно сведет с ума.

— Что ты, что ты?! — испугалась Олимпиада. — Как ты можешь говорить такое! Если он и был на нашей поляне, то мне об этом ничего не известно. О боги, а вдруг он расскажет кому-нибудь, что я, главная менада Македонии, позволила своему пасынку потешаться над спутницами Диониса?!

— Непременно расскажет, — подтвердил Филипп, желая доказать жене, что его сын разумен и может связно излагать свои мысли. — Уж я его знаю, молчать не станет.

— Это мы еще посмотрим, — прошипела сквозь зубы Олимпиада и, будучи женщиной злопамятной, велела замуровать Арридея в стену — живьем и вместе с женой.

И таких историй было немало.