Страница:
407 из 450
Пьер тоже понял скрытый смыслзаданных вопросов, поскольку голос его был унылым от отчаяния, когда он ответил:
— Никого не было.
— Я полагаю, вы лжете, — мягко сказал Рене. — Подумайте хорошенько, прежде чем подвергнуться наказанию и обречь на него тех, кого вы любите, ради какого-то высокородного господина, который заботится лишь о том, как набить свои карманы ценой вашего пота и крови.
— Нет никого, я клянусь в этом могилой моей матери. — Голос Пьера был едва слышен.
— Почему вы не хотите нам поверить? — воскликнул Жан.
Сирен выслушала достаточно.
Она подняла голову, сверкнув глазами.
— Он не хочет верить, потому что не это хочет услышать. Он говорит, что другие используют наш пот и кровь, но сам с удовольствием сделает то же самое, чтобы получить, что ему нужно, и побольше прославиться!
— Молчать! — оборвал ее Рене, призывая к повиновению суровым взглядом.
— Почему я должна молчать, когда на карту поставлены наши жизни? — крикнула она ему. — Почему ты считаешь, что можешь нас использовать таким образом? Хочешь заставить нас оговорить себя ради собственных целей? А ты знаешь, что здесь за ложные показания полагается смерть?
— Тихо, — сказал главный интендант, но не слишком громко.
— Мы погибли, если скажем правду, и погибли, если солжем. Похоже, требуется просто козел отпущения. Прекрасно! Я вам его предоставлю.
— Сирен, нет, — сказал Пьер, оборачиваясь к ней, глаза его ожили, в них была мука.
|< Пред. 405 406 407 408 409 След. >|