JК
Звезда и тень :: Кинсейл Лаура
Страница: 368 из 470А вещи в Нью-Йорке не дешевые. Даже этот отель, наверное, сжигает сотни тонн угля, чтобы обогреть все комнаты. А еще теплая вода в ванне!
А самое ужасное – эти, как их называют, плевательницы. Такое неприятное слово. Леда надеялась, что Сэмьюэл не будет пользоваться ими, табак – вещь, которая противоречит привычкам истинного джентльмена.
О плевательницах она впервые упомянула в Денвере. Леда глянула на Сэмьюэла несколько озабоченно, чуть повернув голову на подушке. Он вертел в пальцах ее локон и пообещал, что никогда не будет жевать табак. Не такая уж большая жертва, но тоже требующая награды…
В Сан-Франциско он повел ее в Китай-город – они как раз попали на встречу китайского Нового года. Когда, выйдя из тумана, они очутились в блеске красных и золотых огней, на ее лицо стоило взглянуть! Он специально не предупредил ее ни о чем заранее. Они шли рядом сквозь толпу китайцев, закутанных в аляповатый шелк, держась за руки.
Повсюду – красные, оранжевые бумажные ленты, терпкие кухонные запахи. Ряды резных фонариков свешиваются с балконов. Лавки светятся розоватыми огнями, повсюду – китайские иероглифы.
Сэмьюэл остановился у прилавка с лентами, вазами и разукрашенными тарелками. Рядом – корзины с фруктами. Продавец в черной шапочке, с которой ленты спускались вплоть до ремня вдоль спины, приветливо закивал головой. Сэмьюэл поздравил его с Новым Годом на китайском: «Пиджин!», отчего приветливость продавца перешла в полный восторг.
А самое ужасное – эти, как их называют, плевательницы. Такое неприятное слово. Леда надеялась, что Сэмьюэл не будет пользоваться ими, табак – вещь, которая противоречит привычкам истинного джентльмена.
О плевательницах она впервые упомянула в Денвере. Леда глянула на Сэмьюэла несколько озабоченно, чуть повернув голову на подушке. Он вертел в пальцах ее локон и пообещал, что никогда не будет жевать табак. Не такая уж большая жертва, но тоже требующая награды…
В Сан-Франциско он повел ее в Китай-город – они как раз попали на встречу китайского Нового года. Когда, выйдя из тумана, они очутились в блеске красных и золотых огней, на ее лицо стоило взглянуть! Он специально не предупредил ее ни о чем заранее. Они шли рядом сквозь толпу китайцев, закутанных в аляповатый шелк, держась за руки.
Повсюду – красные, оранжевые бумажные ленты, терпкие кухонные запахи. Ряды резных фонариков свешиваются с балконов. Лавки светятся розоватыми огнями, повсюду – китайские иероглифы.
Сэмьюэл остановился у прилавка с лентами, вазами и разукрашенными тарелками. Рядом – корзины с фруктами. Продавец в черной шапочке, с которой ленты спускались вплоть до ремня вдоль спины, приветливо закивал головой. Сэмьюэл поздравил его с Новым Годом на китайском: «Пиджин!», отчего приветливость продавца перешла в полный восторг.