JК
Предают только свои :: Щелоков Александр
Страница: 1 из 285---------------------------------------------
Александр Щелоков
Предают только свои
Роману Киму и Алексею Коробицыну, божьей милостью писателям, монаршим повелением разведчикам, по случайному счастью моим приятелям, посвящаю.
1
Андрей лежал на горячем песке, подставив солнцу прокаленную до цвета бронзы спину. С океана на берег тянул легкий ласковый бриз. Пахло йодом и преющими водорослями, которые на сушу выбросил ночной шторм. У самых ног, набегая на песок, умиротворенно шипели утратившие ярость волны. Солнце приятно согревало кожу.
«Значит, сегодня, — в который раз подумал Андрей, не в силах унять волнение, хорошо знакомое спортсменам, ждущим старта. — Что ж, может быть, даже лучше. Неизвестность часто бывает страшнее самой опасности. А тут сразу либо пан, либо пропал. Больше не придется переживать, волноваться…»
Андрей перевернулся на спину, запрокинул голову на руки и закрыл глаза, стараясь успокоиться. И все же ожидаемое успокоение не приходило.
Тогда он сел, расправил плечи. Зачерпнул полную пригоршню сухого, горячего песка и стал осторожно тонкой струёй пересыпать его на левую ладонь. Песок тек между пальцев как струйка воды. Песчинки, прилипшие к пальцам, сверкали на солнце золотыми чешуйками…
Стараясь отвлечься, Андрей попытался вспомнить Профессора — своего наставника полковника Корицкого. Постарался и не смог. Образ Профессора подрагивал, рвался и расплывался, как туман на ветру.
Александр Щелоков
Предают только свои
Роману Киму и Алексею Коробицыну, божьей милостью писателям, монаршим повелением разведчикам, по случайному счастью моим приятелям, посвящаю.
1
Андрей лежал на горячем песке, подставив солнцу прокаленную до цвета бронзы спину. С океана на берег тянул легкий ласковый бриз. Пахло йодом и преющими водорослями, которые на сушу выбросил ночной шторм. У самых ног, набегая на песок, умиротворенно шипели утратившие ярость волны. Солнце приятно согревало кожу.
«Значит, сегодня, — в который раз подумал Андрей, не в силах унять волнение, хорошо знакомое спортсменам, ждущим старта. — Что ж, может быть, даже лучше. Неизвестность часто бывает страшнее самой опасности. А тут сразу либо пан, либо пропал. Больше не придется переживать, волноваться…»
Андрей перевернулся на спину, запрокинул голову на руки и закрыл глаза, стараясь успокоиться. И все же ожидаемое успокоение не приходило.
Тогда он сел, расправил плечи. Зачерпнул полную пригоршню сухого, горячего песка и стал осторожно тонкой струёй пересыпать его на левую ладонь. Песок тек между пальцев как струйка воды. Песчинки, прилипшие к пальцам, сверкали на солнце золотыми чешуйками…
Стараясь отвлечься, Андрей попытался вспомнить Профессора — своего наставника полковника Корицкого. Постарался и не смог. Образ Профессора подрагивал, рвался и расплывался, как туман на ветру.