Предают только свои   ::   Щелоков Александр

На столе громоздились кипы рукописей. В самых неожиданных местах лежали и висели резные фигурки из кости, черного дерева, ритуальные африканские маски, маски японских театров «Кабуки» и «Но». Трудно было даже представить, чем занимается или увлекается хозяин кабинета.

В груде журналов Андрей с удивлением заметил несколько советских изданий. С видом небрежным и безразличным он взял «Реферативный журнал общей психологии». Полистал. Спросил:

— Странная книга. На каком это языке?

— Русский.

— Вы знаете этот язык?

— К сожалению, только читаю.

Андрей держал журнал словно случайно попавшее в его руки хрупкое сокровище и не хотел его выпускать

— Трудно поверить, — сказал ему в одной из бесед Корицкий, — но там я очень часто тосковал, что не могу держать под рукой хороший русский. словарь. Вы не представляете, какое чудо наш русский язык. Сколько радости он дарит посвященным…

Андрей — русский от роду и по воспитанию — никогда не задумывался над такими вещами. Он обитал в атмосфере языка, как все обитают в атмосфере воздушной. Потому не замечал, какое счастье говорить и дышать.

Цену воздуха вдруг начинаешь понимать, когда его перестает хватать. А если его достаточно — какой разговор о кислороде?

Корицкий однажды сказал:

— Чего вам там не будет хватать — это языка. Я как вернулся домой, не могу удовлетворить испытанный там голод. Вечерами и сейчас беру словарь. Не детективный роман. Не Толстого или Чехова. Беру Даля.