Арабо-израильские войны   ::   Смирнов Алексей

Прекрасно владея арабским, также бедуинским и другими диалектами, у совместных ночных костерков он внимательно впитывал любую озвученную информацию и постепенно стал улавливать обрывки неких "шепотков" о разногласиях и соперничестве между Эль-Каукджи и Муфтием. Это был весьма интересный "момент", и Палмон стал догадываться, что если бы он узнал что-то подробнее, то оказал бы своим шефам неоценимую услугу (так как являлся одним из лучших сотрудников секретной службы Еврейского Агентства).

До Муфтия было далеко, а вот "генерал" сидел здесь, под боком, в Наблусе. Через вторых-третьих-пятых лиц он стал добиваться встречи с обладателем "Железного креста". И вот наконец-то Эль-Каукджи принял Ехошуа Палмона (последний, естественно, не открывал, что является тайным агентом "Хаганы").

Два часа, с использованием всех красот и оборотов литературного арабского, они вели разговор об истории мусульманского Востока, о религии и мировой политике.

Постепенно еврей стал переводить беседу на Хадж Амина Хуссейни. К его великому изумлению, Эль-Каукджи буквально вскочил на него и, несмотря на присутствие десятка своих подчиненных, обрушился с гневной тирадой против "Хуссейни - этой семьи убийц" и против "политических амбиций Хадж Амина, противоречащих интересам арабской нации и которым должны противостоять все подлинные патриоты".

Далее еврей сделал тонкую аллюзию к личности Абделя Кадера. Попавшись на крючок, араб вошел в еще больший раж. Он обвинил народного героя в еще более темных злонамеренных амбициях. Более того, он заявил: "...