Авиаторы об авиации   ::   Галлай Марк Лазаревич

Трудно переоценить не только человеческую привлекательность, но и точный

воспитательный эффект подобной откровенности, позволить себе которую может

настоящий герой. Читатель, особенно молодой, воочию убеждается, что присущий

(обязательно присущий!) ему самому инстинкт самосохранения — не

свидетельство моральной неполноценности, начисто закрывающей дорогу к смелым

поступкам, а нормальная реакция человека на опасность. Реакция, которой можно

управлять, которую можно (а в ряде жизненных ситуаций обязательно нужно!)

подавить — в чем, в сущности, и состоит истинная смелость. Говоря об этом,

В. Емельяненко следует добрым традициям лучших произведений нашей

литературы — вспомним хотя бы рассказ Д. Фурманова о переживаниях комиссара

Клычкова в его первом бою.



Что же толкает Емельяненко, как, впрочем, и Кравцову и многих других, пишущих

на «авиационную тему» авторов, на такую откровенность? Ведь вполне могли бы они,

честно пройдя свой путь военного летчика или летчика-испытателя, потом взять да

включиться в этакий лихой барабанный стиль: не ведали, мол, страха — и

баста!



Думаю, что здесь они проявили, точнее — продолжали проявлять смолоду

воспитанное в них летной профессией (хотя, конечно, не ею одной) чувство

ответственности за то, что они делают, говорят, пишут...