Авиаторы об авиации   ::   Галлай Марк Лазаревич

Емельяненко

таких «проходных» страниц, чтобы обязательно на них останавливаться, но все-таки

хотелось бы понять — чем вызваны подобные колебания уровня изложения?



Не берусь ответить на этот вопрос с полной уверенностью... Поначалу

естественно возникает предположение, что водораздел здесь пролегает между тем,

что автор книги видел и пережил сам, и тем, что рассказывает с чужих слов.



Но нет, эта гипотеза легко опровергается — тот же первый боевой вылет

Холобаева и многие другие столь же ярко рассказанные эпизоды происходили, когда

автора вообще еще в полку не было. Значит, не в этом дело... Так в чем же?



Мне кажется, что, скорее всего, тут могли сыграть определенную роль

внутренние мотивы, заставлявшие в каждом отдельном случае рассказчика

рассказывать, а слушателя (он же будущий автор книги) слушать и воспринимать

этот рассказ. Одно дело, когда в основе разговора лежала обоюдная потребность

товарищей по оружию к душевному общению — между боями или после боев, но

обязательно «для себя», без заранее сложившегося намерения написать об этом. И

совсем другое, когда собеседник автора, расположившись рассказывать, так прямо с

наивной прямолинейностью и начинал: «Слушай... Может быть, что из этого и на

карандашик возьмешь».