Емельян Пугачев (Книга 3)   ::   Шишков Вячеслав

Пройдоха говорил столь напористо, что оба офицера, удалясь в другую комнату, сочли нужным вскрыть пакет Орлова. В пакете - паспорт на имя Остафия Трифонова за княжеской печатью и собственноручное письмо князя к товарищам Трифонова, яицким казакам. В письме между прочим значилось: "государыня императрица соизволила послать с Остафием Трифоновым всем его 360 сотоварищам, яицким казакам, на ковш вина 12 т. рублей золотою монетою, а впредь будут её высокомонаршей милостью и больше награждены".

- Чёрт его знает... - сказал Галахов. - Написано довольно неопределённо. Ведь не сказано же: вручить деньги Трифонову для передачи казакам... Нет, врёшь, голубчик, я тебе всех денег не дам! А то дашь, да только тебя и видели мы, ищи-свищи ветра в поле.

Они вышли к Долгополову. Тот, нахохлившись, взад-вперёд похаживал, припухшая щека его повязана клетчатым платком - болел зуб. Начались пререканья и споры. Галахов с горячностью доказывал Остафию:

- С такою суммою можете вы, Остафий Трифоныч, погибнуть и тем самым погубить всё столь важное государственное дело.

Долгополов продолжал упорствовать. Горячие споры, доходившие порой до крика, с обоюдным застращиванием, длились дотемна.

- Я вскочу на лошадь да раз-раз к главнокомандующему графу Панину, упаду ему в ноги, нажалуюсь на вас. Я человек отчаянный! - боевым петухом бегая по залу, выкрикивал Долгополов.

- Его сиятельство прикажет тотчас же вас повесить, как пугачёвского приспешника, - огрызались офицеры.

- А вас, а вас... колесовать! - брызгал слюною Остафий.