Горький хлеб (Часть 5)   ::   Замыслов Валерий Александрович

Однако его вновь остановил Шмоток.

- Не пей, Иванка. Осерчает Якушка - в подклет посадит.

- Оставь, Афоня. На душе смутно, - вымолвил Иванка и осушил чарку.

Тем временем в кабак вошел новый посетитель. Пытливо глянул по сторонам и подошел к стойке. Наклонился к Потапычу и что-то шепнул на ухо.

Целовальник закивал пышной черной бородой и торопливо позвал кабацкого ярыжку:

- Запали свечи, Сенька. Темно в кабаке. Да поспешай, поспешай у меня!

Вскоре в государево кружало ввалился объезжий голова с десятком стрельцов в красных кафтанах.

Потапыч вышел из-за стойки, угодливо поклонился голове, а затем самолично спихнул с лавки в переднем углу осоловевших бражников, вымолвил учтиво:

- Милости просим, Дорофей Фомич. Испей чарочку с устатку.

Объезжий голова плюхнулся на лавку, обронил, позевывая:

- Твоя правда, Потапыч. Всю ночь не спал, за воровским людом досматривал. В Китай-город нонче тьма народишку понаехало. Подавай снедь. Оголодал я, братец.

Афоня Шмоток, глянув на новопришельцев, озабоченно дернул Болотникова за рукав кафтана:

- Глянь, парень. Объезжий в кабак пожаловал. Пора нам отсель ноги уносить.

- Вижу, не дергай, Афоня. Сиди, неча бояться, - хмуро отозвался Болотников.

Дорофей выпил две чарки кряду и повел глазами по кабаку. Заметил вдруг Болотникова у крайнего стола возле стены. Дрогнула чарка в тяжелой руке, лицо зло исказилось.