Город мелодичных колокольчиков (Великий Моурави - 6)   ::   Антоновская Анна Арнольдовна

У другого, может быть, и треснул бы хрящ,а этот, проклятый, лишь крякнул и изрек чисто по-турецки: "Передай: чую!" Пес, гяур! Пырты! Что чует? Бич! А одноглазый, услыхав: "чую!", рассмеялся и подарил мне, о аллах, две пары!"

Не дарить монеты аге Муртезе, а двинуть его клинком хотелось Матарсу. Возвращаясь в Мозаичный дворец, он рычал:

- Ослиное копыто! Чтоб черт горло ему отлудил! Половину еды украл! Одежду!

- Если с луны не свалился, - пожал плечами Пануш, - чему удивляешься? В Стамбуле свой закон. Поблагодари, что лишь наполовину опустошил "пороховницу"! Эх, бедный наш весельчак Вавило! Но и в Картли свой закон: побратима вызволить необходимо.

- Еще бы! Жив не буду, если сам чашу с вином ему не поднесу.

Вернулись "барсы" домой мрачные, остервенелые.

- За нас должны говорить шашки! - выкрикнул Матарс, входя в "комнату еды" и шумно сбрасывая плащ.

Меркушка скользнул взглядом по лицам вошедших, подавил вздох и незаметно отодвинул чашу. Незаметно? Разве от "барсов" могло скрыться что-либо?

- Не печалься, друг. - Ради Меркушки говорили на понятном ему татарском языке. - Могу поклясться, Вавилу освободим! Наш Георгий даром слов не бросает!

Задумчиво крутил Саакадзе ус. "Обдумывает", - решил Дато и положил руку на плечо Меркушки:

- Э-э, друг, главное - атаман сыт теперь и знает: ты нашел нас, а брат для брата в черный день!

Меркушка встряхнул головой, приободрился и на просьбу "барсов" помнить, что вино вкусно холодное, а шашлык горячий, вновь пододвинул к себе чашу.