Иерусалимский ковчег (Казна Наполеона - 2)   ::   Арсаньев Александр

Я заколебался, стоит ли посвящать эту женщину в такие подробности. Мне и самому пока было слишком мало известно, да я и не знал, чем такие сведения могут для нее обернуться в дальнейшем. В итоге я посчитал, что лучше всего быть откровенным не до конца, и сказал, что ничего не знаю об этом.

Я заметил, что Инна Ильинична мне не поверила. Ее светлые глаза смотрели на меня с невольным укором.

- О чем это ты говоришь? - удивился Строганов. - Наш мальчик имел какое-то отношение к масонам?!

- А ты разве не заметил его увлечение мистикой, экзальтацию, наконец, таинственные исчезновения в неурочное время?! Я же предупреждала, что это добром не кончится!

В коридоре послышались шаги, и в дверь постучали.

- Входите! - крикнул Александр Савельевич, и на пороге возникла вся перепуганная дворня, включая кухарку и кучера.

- Кто и когда заходил в кабинет Виталия Александровича в последний раз? - прогремел над головами прислуги голос разгневанного хозяина.

Люди шептались, переглядывались между собой и молчали.

- Ну, - настаивал Строганов. - Я спрашиваю в последний раз!

Я не питал никаких иллюзий насчет того, что кто-нибудь из них признается в чем-либо.

Вперед выступила кухарка Наташа и, скрестив красные, загрубевшие руки на груди, произнесла:

- Так никто туда после похорон не заходил, ключи же всегда при себе Инна Ильинична держала.

- Мог быть и дубликат, - не сдавался хозяин.

Он выстроил в ряд всю свою челядь и принялся опрашивать каждого по очереди.