Их дело - жить   ::   Лондон Джек

- Да ведь это Питер Тонсбург! - воскликнул Хэберт, протягивая ему руку.- Здорово, Питер, здорово. Куда это тебя черти несут, как оглашенного, и чего ты раздразнил "Топилью"?

Питер родился в Техасе, в семье шведов-переселенцев, и старые техасские обычаи крепко въелись в него: он небрежно сунул замасленную руку Дэвису, затем Уэмплу, и "здорово", которое он так же небрежно бросал каждому, звучало у него истинно по-техасски.

- Я самый и есть,-ответил он Хэберту.-И никуда меня черти не несут, просто я удирал из-под обстрела. Она хитрая, эта "Топилья". Ну, да я ее обставил. Я давал верных двадцать пять узлов. Эти мазилы и стрелять-то не умеют толком, все шпарили мимо. - Это "Холод"? - спросил Уэмпл. "Холод-два",- ответил Питер.- Все, что осталось.

Сегодня в полдень этот проходимец Кампос - да вы его знаете - забрал "Холод-один". А на закате они сцапали меня, когда я угонял "Холод-три". Взяли на мушку, заставили подойти к базе на восточном берегу, а потом выгнали в шею. Как раз перед вечером хозяин переправился на этом катере в Тэмпико, а минут десять назад, не больше, смотрю, на нем уже целая орава федералистов причаливает к восточному берегу-ну, я, понятно, дал им выгрузиться, прыгнул к рулю - и ходу! А где хозяин? Надеюсь, он цел? Я ведь за ним пришел.

- Нет, Питер, это ни к чему,- сказал Дэвис.- Мистер Фрисби в Южной гостинице, он цел и невредим, ему только ободрали кирпичом голову, ссадина дюймов пять, голова трещит отчаянно, и он лежит в постели.