Калигула, или После нас хоть потоп   ::   Томан Йозеф

Как самоуверен оборванец!

-- И давно ты занимаешься своим ремеслом?

-- С шестнадцати лет я посвятил себя актерскому искусству, господин мой.

-- А почему ты стал актером? -- захотел узнать Луций. -- Чем ты занимался раньше?

Фабий поднял голову.

-- Раньше я был рабом. Потом моего отца отпустили на волю. Уже двадцать лет я свободный человек.

"Хоть ты и свободный человек, -- решил про себя Луций, -- но чести нет у тебя. Ты актер". Он вновь заколебался: может быть, следует оставить это неподходящее общество? Однако не тронулся с места.

-- Что же ты играешь в Риме?

-- Что придется, господин. На улице я подражаю голосам, там я акробат и глотаю огонь. Перед знатью -- тоже, но там я еще и декламатор, в театре и на импровизированной сцене -- актер.

-- Ателлана с четырьмя масками и без женщин уже вышла из моды, -сказал Луций. -- Вы теперь показываете мимы?

-- Да. Чаще всего мимы.

-- А о чем идет речь в ваших представлениях?

-- Да обо всем на свете. В одном миме намешано все, что есть в жизни. Серьезное и смешное, стихи и проза, танец и слово. Мы рассказываем о любви, о неверных женах, о скупых стариках, о хвастливых солдатах, обо всем. Люди больше всего любят грубое веселье, оплеухи, похабные анекдоты, пинки, шутки. У нас в Затиберье говорят: смех дороже золота! -- Он вскинул голову. -- Золото для нас что кислый виноград. Смех нам доступнее. Только вот я... -- Актер умолк на полуслове.