Калигула, или После нас хоть потоп   ::   Томан Йозеф

56

Склонив голову, вошел Фабий в огромное помещение базилики Юлия. Ни белизна мрамора на шестидесяти могущих арках, расположенных двумя рядами, ни море света, через окна вливавшееся внутрь, не лишили ее строгости и холодной деловитости: вчера -- биржа, сегодня -- зал суда.

Фабий на мгновение поднял глаза от пола, выложенного мелкой мозаикой, в эту высь, а потом смотрел только прямо перед собой. Зал был полон неподвижных белых тог, восседавших в мраморных креслах. Он не различал лиц. Его провели между кресел на место для обвиняемых, два стражника с мечами в руках встали за его спиной. Кто-то подошел и снял с него кандалы. Он огляделся. Около него сидело несколько присяжных судей, за ними сенаторы и шеренги преторианцев. Галерея верхней части базилики была пуста: римский народ, обычно присутствовавший на судебных разбирательствах, сегодня не был допущен. У стола напротив Фабия сидело четверо: председатель суда консул Понтий, справа второй консул Клавдий, дядя императора, слева Луций Курион и писец. Кресло рядом с Луцием, покрытое пурпурной накидкой, было пусто. Там, напротив меня, сядет Фаларид, объяснил себе Фабий.

Два часа назад в его камеру в Мамертинской тюрьме вошел Сенека. Он советовал Фабию, как держаться перед судом, сказал, что Луций Курион будет его обвинителем, а он, Сенека, защитником. Когда Фабий это услышал, он стал спокойнее. Один вопрос занимал его мысли: сколько лет продлится изгнание, этого ему. наверняка, не избежать.