Когда врут учебники истории (без иллюстраций)   ::   Балабуха Андрей

Потому что лишь при таком раскладе совершение подвига может быть вменено в обязанность. И двадцать восемь героев-панфиловцев эту свою обязанность выполнили.

Во-вторых, в нашей отечественной культуре издревле — не знаю уж, с каких пор, боюсь, что не с девятого века даже, не с христианского тезиса о Церкви, зиждущейся на крови мучеников, а со времен куда более ранних, языческих, с их кровавыми жертвами, — утвердилось убеждение, что гибель является непременным атрибутом героизма. Об этом еще нелюбимый мною классик Николай Алексеевич Некрасов писал:

Иди и гибни: дело прочно,

Когда под ним струится кровь.

А любимый мною Булат Окуджава ему вторил:

Нам нужна одна победа,

Одна на всех, мы за ценой не постоим! [420]

Вспоминается в этом ряду и песня военных лет, если не народная, то анонимная (мне, по крайней мере, автора дознаться не удалось) — пели ее на мотив «Любо, братцы любо…»:

А утром вызывают в особенный отдел —

Мол, что же ты, собака, вместе с танком не сгорел?

А я им отвечаю, а я им говорю,

Что, мол, в следующей атаке обязательно сгорю…

В начале этой главы я называл Александра Матросова и тех, кто совершил подобный подвиг до него. Всего же за годы Великой Отечественной подвиг, названный матросовским, совершили более трехсот человек.