Колыбели Цивилизаций   ::   Ситчин Захария

Даже в сухой летний сезон всего в нескольких дюймах под поверхностью пересохшего русла можно было найти воду. Если израильтяне во время Исхода шли именно этим путем — а я был в этом убежден — это объясняло, почему, добравшись до этих мест, они не испытывали недостатка в воде ни для себя, ни для своих стад. Это также объясняет и эпизод с золотым тельцом, которого Моисей «стер в прах, и рассыпал по воде, и дал ее пить сынам Израиле-вым».

Высокая гора Исхода — гора Машу в «Сказании о Гильгамеше» — должна была находиться на периметре космопорта, а не в центре (в противном случае космические корабли врезались бы в нее). Приближаясь к поселку Нахл и рассматривая окружающие равнину известняковые горы, я указал пилоту на карте ту гору, к которой я хотел бы попасть.

Она стояла особняком, и если бы израильтяне расположились лагерем вокруг нее, то без труда увидели бы Господа, опускающегося на ее вершину в своем «ка-воде». Обычно термин «кавод» переводится как «слава», но буквальный его смысл в семитских языках — «нечто плотное» (а перевод с шумерского звучит как «то, что парит в воздухе»). Израильтяне видели его после того, как углубились в пустыню, ведущую к горе, и им было сказано, что они увидят его снова, когда Бог будет говорить с Моисеем, чтобы все люди знали, что он передает им слова Господа. Через три дня израильтяне стали свидетелями Богоявления, когда Бог, окруженный густым облаком, приземлился в своем «каводе» на вершину горы.