JК
Львы и солнце (Преображение России - 14) :: Сергеев-Ценский Сергей
Страница: 65 из 80Мне потому это нужно - я поставщик, вот почему... мне там деньги получить следует...
Крест-накрест перетянутый новенькими ремнями, высокогрудый белый молодой поручик обвел его с шапки до калош девичьими серыми глазами и чуть кивнул головой в сторону Невского, а в сторону Знаменской площади, в сторону наседающей, хотя и осторожно, толпы вытянул руку и крикнул негромко, но начальственно:
- Нельзя!.. Проходите!..
На обоих углах Литейного проспекта густо стояли солдаты-гвардейцы, а Литейный, как Невский, в обе стороны чернел и синел народом, и две встречных реки именно тут бурлили, где сливались.
Иван Ионыч озирался кругом, сильно стиснутый, и бормотал отчаявшись:
- Шабаш!.. Кончено!.. Тут уж пробиться немысленно!..
Однако скрещение встречных народных рек выперло его вперед, протащило как-то на другую сторону Невского, и так, в толпе, раздвигающей жидкие шеренги солдат, добрался он до Аничкова моста. Кругом него все были говорливы, крикливы, возбуждены.
Могучие бронзовые кони Аничкова моста, красавцы кони, очень подходящие, - как казалось ему теперь, - вздыбились, взвихрились, раздували ноздри вот-вот раздавят своих голых усмирителей... Как-то необходимо было, чтобы именно такие кони-звери высились над человеческой гущей, горячились бы сами и ее горячили, а не тот неподвижный, тупой, толстомясый битюг под царской тушей на Знаменской площади. И толпа тут была иная, чем там.
Крест-накрест перетянутый новенькими ремнями, высокогрудый белый молодой поручик обвел его с шапки до калош девичьими серыми глазами и чуть кивнул головой в сторону Невского, а в сторону Знаменской площади, в сторону наседающей, хотя и осторожно, толпы вытянул руку и крикнул негромко, но начальственно:
- Нельзя!.. Проходите!..
На обоих углах Литейного проспекта густо стояли солдаты-гвардейцы, а Литейный, как Невский, в обе стороны чернел и синел народом, и две встречных реки именно тут бурлили, где сливались.
Иван Ионыч озирался кругом, сильно стиснутый, и бормотал отчаявшись:
- Шабаш!.. Кончено!.. Тут уж пробиться немысленно!..
Однако скрещение встречных народных рек выперло его вперед, протащило как-то на другую сторону Невского, и так, в толпе, раздвигающей жидкие шеренги солдат, добрался он до Аничкова моста. Кругом него все были говорливы, крикливы, возбуждены.
Могучие бронзовые кони Аничкова моста, красавцы кони, очень подходящие, - как казалось ему теперь, - вздыбились, взвихрились, раздували ноздри вот-вот раздавят своих голых усмирителей... Как-то необходимо было, чтобы именно такие кони-звери высились над человеческой гущей, горячились бы сами и ее горячили, а не тот неподвижный, тупой, толстомясый битюг под царской тушей на Знаменской площади. И толпа тут была иная, чем там.