JК
Промзона :: Латынина Юлия
Страница: 95 из 110За правым двигателем стлался по бетону гигантский вал взметенной степной пыли. От грохота у всех присутствующих заложило уши. Генеральный конструктор ОКБ Ященко стряхнул какие-то капли, попавшие ему на лицо, машинально слизнул одну из капель языком — и сел прямо на бетон.
Только тогда, когда самолет ушел вверх, все перевели дух, и эфир снова ожил.
— Тридцать третий, срочно на посадку, — раздался в наушниках Степана голос с КДП.
В этот миг на топливомере замигала желтая лампочка, выскочила цифра остатка «500 кг — О».
— Тридцать третий, за вами белый хвост, — сказал диспетчер.
— У меня уходит топливо, — ответил Степан.
Отлетевшая лопатка турбины пробила топливопровод высокого давления.
Теперь самолет с одним замолчавшим двигателем терял около полутонны горючего в минуту.
Демонстрационный полет продолжается обычно не больше пяти минут, и в «Сапсан» закачали всего три тонны горючего. Остановка левого двигателя и разрыв трубопровода произошли в самом конце полета, Степану оставалось только выйти из «кадушки», развернуться и сесть. Аварийный остаток топлива для «Сапсана» составлял полторы тонны.
— Катапультируйся, — закричал руководитель полета. — Это приказ!
— Никто не смеет мне приказывать, — ответил Степан и вырубил радиосвязь.
Степан заложил над аэродромом крутой вираж. Он понимал, что топливо может кончиться в любой момент, и что единственный его шанс сохранить машину — это посадка с глубокого разворота.
Только тогда, когда самолет ушел вверх, все перевели дух, и эфир снова ожил.
— Тридцать третий, срочно на посадку, — раздался в наушниках Степана голос с КДП.
В этот миг на топливомере замигала желтая лампочка, выскочила цифра остатка «500 кг — О».
— Тридцать третий, за вами белый хвост, — сказал диспетчер.
— У меня уходит топливо, — ответил Степан.
Отлетевшая лопатка турбины пробила топливопровод высокого давления.
Теперь самолет с одним замолчавшим двигателем терял около полутонны горючего в минуту.
Демонстрационный полет продолжается обычно не больше пяти минут, и в «Сапсан» закачали всего три тонны горючего. Остановка левого двигателя и разрыв трубопровода произошли в самом конце полета, Степану оставалось только выйти из «кадушки», развернуться и сесть. Аварийный остаток топлива для «Сапсана» составлял полторы тонны.
— Катапультируйся, — закричал руководитель полета. — Это приказ!
— Никто не смеет мне приказывать, — ответил Степан и вырубил радиосвязь.
Степан заложил над аэродромом крутой вираж. Он понимал, что топливо может кончиться в любой момент, и что единственный его шанс сохранить машину — это посадка с глубокого разворота.