Провал операции Z   ::   Сан-Антонио

— Ну что, приятель, ищем подругу жизни?

Берю!

Он облапил контральтную диву Ла Кавале, которая изо всех сил старается подобрать живот и в качестве компенсации и противовеса выпятить бюст, будто девочка на выданье.

Я незаметно киваю, но Толстяк подает мне знак, чтобы я приблизился.

— Смотри, какую симпатичную девицу я подцепил, а? — говорит он прямо в присутствии певицы.

— Он очарррование, аморрре, восторррг! — испускает она раскаты в тональности си-бемоль.

— Дело ин зе шляпа! — произносит Толстяк, облизываясь, как кот на ветчину.

Вы заметили” он изъясняется на языке Шекспира, чтобы дама не поняла. Ла Кавале, бегло говорящая по-английски, похоже, действительно не просекла лингвистические изыски Толстяка.

— Мы встретились в буфете, — говорит он мечтательно, — оба прилично выпили и закусили, а в конце концов так понравились друг другу, что я рискнул пригласить ее на тур вальса. Я, конечно, не великий танцор, но сплясать вальсок — тут, брат, не могу устоять! Как начинают играть что-нибудь в три такта, так ноги ходуном и ходят, автоматически!

Парень, видно, бредит — до того влюблен, клянусь!

— Мадам итальянка, как ты знаешь, — продолжает Толстяк, не обращая внимания на свою пассию, — а значит, у нее темперамент выше крыши. Мы просто созданы друг для друга, чтобы поладить!

Я оставляю их, пусть себе ладят, и иду к Экземе.

— Разрешите пригласить вас на танец, мадам?

Мадам оборачивается, и приклеенную улыбку будто стирают ластиком.

Экзема явно не в себе, плывет. Она вдруг до конца осознает ситуацию.