Морские были   ::   Северов Петр Федорович

Когда лейтенант Игнатьев подплыл на шлюпке к островитянам и стал одаривать их всякими мелочами, - только маленькое зеркальце вызвало у них изумление ирадость. На полоски толстого обручного железа, годного для поковки ножей, они смотрели равнодушно, даже с недоумением. Их удивила только тяжесть этих полосок... Полюбовавшись зеркальцем или куском пестрой материи, островитяне без сожаления уступали эти подарки друг другу. Им не было знакомо понятие собственности и чувство вражды из-за вещей. Их радость была общей, как в дружной семье. И невольно думалось морякам о том, что, может быть, уже находится в пути тот неизвестный колонизатор, который, ступив на эту землю, скажет: "Здесь все - мое... Только мое, и ничье больше. И острова, и пальмы, и рыба в океане, и птицы на ветках, и вы, дикари, мои. Слушать и повиноваться, иначе - смерть!"

Эти люди радовались каждому проявлению дружбы - улыбке Игнатьева, его протянутой руке, приветственным крикам моряков, тому, что матрос, сидевший на веслах, тихонько напевал какую-то песенку...

Особенно понравилась островитянам одежда моряков. Ощупывая материю белого кителя, любуясь золочеными пуговицами и погонами, они просили Игнатьева подарить им такую одежду.

Он закивал в ответ и показал жестами, что согласен. Туземцы уже протянули руки и удивились, что Игнатьев не снимает кителя. Они сразу же поняли: белый человек хочет получить какую-то вещь взамен. Старший из туземцев показал на берег, на стройные пальмы и пригласил следовать за ним.

Лейтенант покачал головой и указал на корабль.