Мысли и сердце   ::   Амосов Николай Михайлович

Давай нарисуем, какова там анатомия.

Рисую. Вот левый желудочек, вот заплата, где очень прочные сращения. Вот приросший перикард. Что за ним снаружи? Плевральная полость, потом легкое. Полость плевры, конечно, заращена, как и полость перикарда. Но, может быть, более рыхло.

Ага. Нужно попытаться рассечь перикард и войти в левую плевральную полость. Тогда можно охватить сердце, подвести ложку.

Можно. Но можно и легкое порвать, оно очень непрочно. Кровоточить начнет из него.

Выхода все равно нет. Сразу не буду этого делать, только если сращения окажутся непомерно прочными. Вдруг сердце пойдет само? А если нет, тогда никуда не денешься. Придется.

Может быть, и удастся. Есть же у него счастье? У него самого, у Сережи... Ирины. На этот раз никаких писем и пакетов не передал. Надеется? А если... Нет, не нужно думать. Что нет? Ты доктор или кисейная барышня? Если умрет, то я заберу все бумаги и передам Ирине. Она сумеет ими распорядиться лучше Раи. Отредактирует вместе с ребятами, обокрасть после смерти не даст.

Что там особенное красть? Это же идеи, не изобретение.

Ты не знаешь, может быть, принципы, гипотеза и есть самое главное.

Если... то и наша кибернетика осиротеет. Хотя Володя и хвалится, что все знает, я не очень верю. Создадим системы на перфокартах, архив историй болезни, а как их анализировать на вычислительных машинах? Я не представляю, как программу составить.

Ирина. Так и не знаю: любит он ее или нет? Письмо было неприятное.