Мысли и сердце   ::   Амосов Николай Михайлович

Она приходила в клинику, но всегда не одна, с кем-нибудь из ребят. Кажется, никаких сплетен не слышал. Впрочем, от кого мне слышать?

Опять об операции. Решение рассекать перикард неудачное. Очень рискованно. Нужно искать что-то другое. Где-то в подсознании все время перебираются другие варианты. Машина работает.

Будет ли толк от операции, если не умрет? После той неудачи у меня нет твердой уверенности. Мало ли что они пишут, американцы. Писали уже. Но москвичи тоже хвалят. Надежды есть. У Ларисы исполнился год — и безукоризненно. Размеры сердца уменьшились — самое важное доказательство эффекта. У тех, злосчастных, со старыми клапанами, этого не было. К концу года уже явно намечалось ухудшение, а здесь — наоборот, все лучше. И Тамара чувствует себя хорошо и Лена. Но у них еще сроки недостаточные для выводов... И Сима танцевать ходила через полгода.

Стой! А что, если я сделаю так: одну ложку дефибриллятора подведу под заднюю поверхность сердца — ее-то мне удастся освободить, — а вторую наложу прямо на грудь, сверху? Дать побольше ток — пробьет. Когда в палате дефибриллируем — оба электрода сверху — и удается. Да, конечно, удастся!

Вот только массировать сердце все равно невозможно. Правда, если одну руку подвести сзади и прижать его к передней грудной стенке, то какой-то толк будет. Что-то все-таки выжать можно...

Да, все верно. Не буду эти спайки разрушать, если окажутся очень прочными.