JК
Немецкая классическая философия :: Гулыга Арсений
Страница: 518 из 552Тика "Кот в сапогах" (1797); произнесенная во время пира, она приобрела определенный смысл - тот, который позднее вложит в свой афоризм Фейербах, - "человек есть то, что он ест".
70 Ibid. S. 31.
71 Fichte J. G. Grundlage des Naturrechts. Hamburg, 1979. S. 39.
72 Fichte J. G. Das System der Sittenlehre. Jena; Leipzig, 1798. S. 343-344. Кант в конце концов задумался над "каверзными" вопросами и готов был признать исключения из железных правил категорического императива. Фихте - никогда. Во имя нравственных максим Фихте готов был растоптать живую жизнь. Близкий романтикам Хенрик Стеффенс рассказывает о своем столкновении с философом по поводу абсолютного запрета говорить неправду. Он привел Фихте такой пример: роженица опасно больна, а ее ребенок умирает в соседней комнате, любое потрясение будет стоить ей жизни. Ребенок умер; вы сидите у ее постели, и она спрашивает вас о состоянии младенца, правда убьет ее, что вам следует ответить? "Вопрос должен остаться без ответа", - сказал Фихте. "Это равносильно тому, - возразил Стеффенс, - чтобы сказать: ребенка нет в живых. Я предпочту сказать неправду и назову эту ложь правдой, моей правдой". На это Фихте закричал в возмущении: "Такой правды, которая принадлежала бы единичному человеку, не существует, не ты повелеваешь ей, а она тобой. Если женщина умрет, узнав истину, то она должна умереть" (Steffens H. Was ich erlebte. Leipzig, 1938. S. 108).
73 Fichte J. G. Briefe. S. 143. He удивительно поэтому, что именно в правовой работе Фихте содержится яркая апология человеческого тела. В свое время Э. В. Ильенков опубликовал в собственном переводе выразительный отрывок из этой работы (см.: Вопросы философии. 1977. № 5. С. 149).
74 Fichte J. G. Grundlage... S. 59.
75 Ibid. S. 39.
70 Ibid. S. 31.
71 Fichte J. G. Grundlage des Naturrechts. Hamburg, 1979. S. 39.
72 Fichte J. G. Das System der Sittenlehre. Jena; Leipzig, 1798. S. 343-344. Кант в конце концов задумался над "каверзными" вопросами и готов был признать исключения из железных правил категорического императива. Фихте - никогда. Во имя нравственных максим Фихте готов был растоптать живую жизнь. Близкий романтикам Хенрик Стеффенс рассказывает о своем столкновении с философом по поводу абсолютного запрета говорить неправду. Он привел Фихте такой пример: роженица опасно больна, а ее ребенок умирает в соседней комнате, любое потрясение будет стоить ей жизни. Ребенок умер; вы сидите у ее постели, и она спрашивает вас о состоянии младенца, правда убьет ее, что вам следует ответить? "Вопрос должен остаться без ответа", - сказал Фихте. "Это равносильно тому, - возразил Стеффенс, - чтобы сказать: ребенка нет в живых. Я предпочту сказать неправду и назову эту ложь правдой, моей правдой". На это Фихте закричал в возмущении: "Такой правды, которая принадлежала бы единичному человеку, не существует, не ты повелеваешь ей, а она тобой. Если женщина умрет, узнав истину, то она должна умереть" (Steffens H. Was ich erlebte. Leipzig, 1938. S. 108).
73 Fichte J. G. Briefe. S. 143. He удивительно поэтому, что именно в правовой работе Фихте содержится яркая апология человеческого тела. В свое время Э. В. Ильенков опубликовал в собственном переводе выразительный отрывок из этой работы (см.: Вопросы философии. 1977. № 5. С. 149).
74 Fichte J. G. Grundlage... S. 59.
75 Ibid. S. 39.