Опыты   ::   Монтень Мишель

Выдержав оба эти удара с примерною твердостью, он по

прошествии нескольких дней, когда умер один из его приближенных, был сломлен

этим несчастьем и, утратив душевную твердость, предался горю и отчаянью, что

подало некоторым основание думать, будто он был задет за живое лишь этим

последним потрясением. В действительности, однако, это произошло оттого, что

для скорби, которая заполняла и захлестывала его, достаточно было еще

нескольких капель, чтобы прорвать преграды его терпения.

Подобным же образом можно было бы объяснить и рассказанную выше

историю, не будь к ней добавления, в котором приводится ответ Псамменита

Камбизу, пожелавшему узнать, почему, оставаясь безучастным к горькой доле

сына и дочери, он принял столь близко к сердцу несчастье, постигшее одного

из его друзей. «Оттого, — сказал Псамменит, — что лишь это последнее

огорчение может излиться в слезах, тогда как для горя, которое причинили мне

два первых удара, не существует способа выражения».

Здесь было бы чрезвычайно уместно напомнить о приеме того древнего

живописца  [4] , который, стремясь изобразить скорбь присутствующих при

заклании Ифигении сообразно тому, насколько каждого из них трогала гибель

этой прелестной, ни в чем не повинной девушки, достиг в этом отношении

предела возможностей своего мастерства; дойдя, однако, до отца девушки, он

нарисовал его с закрытым лицом, как бы давая этим понять, что такую степень

отчаянья выразить невозможно.