Страница:
30 из 137
— А-а-а-хм! Кровь! — Он набрал полную грудь воздуха и завизжал — страшно и пронзительно, — обдав лейтенанта мелкими кровавыми брызгами: — ГОЛОВА! ГОЛОВА!
Костюченко надавил ему на кадык, пытаясь убрать от своего лица эти страшные зубы, вместе с тем он боялся, что съехавший с катушек Липатов извернется и вцепится ему в руку.
— Эй! Кто-нибудь… — Он услышал тяжелый топот форменных ботинок. Кто-то спешил на помощь.
Костюченко, не отрывая рук от липатовского горла, скосил глаза. Микола. Постовой из ИВС. Молодой парень, еще в сержантах ходит. В прошлом году ездил в Чечню и вернулся оттуда с медалью. Но каким-то притихшим. Серьезным.
Микола, не останавливаясь, с размаху ударил Липатова в скулу. Голова сумасшедшего запрокинулась, кровь брызнула на стекло водительской двери. Микола размахнулся и ударил еще раз.
Костюченко почувствовал, как тело под его руками обмякло, и Липатов стал медленно оседать. Но руки он так и не разжал.
Липатов упал, и Костюченко услышал сухой треск. Это оторвался карман от его форменной рубашки. Кусочек голубой ткани был крепко зажат в руках Андрюхи.
Костюченко с трудом перевел дыхание.
— Фу-у-у, черт! Чуть не укусил. Представляешь, кусаться полез? — Он говорил это с удивлением и в то же время словно оправдывался. — Что с ним делать-то?
— Давай в четвертую. Там пусто, — ответил Микола. Высокий, стройный, загорелый, с кривым носом, он напоминал какую-то голливудскую звезду — до тех пор, пока не открывал рот. Зубов у Миколы было немного. Гораздо меньше, чем задумано природой. А те, что остались, почернели и были изъедены кариесом.
— Давай… — Костюченко посмотрел на рубашку. На месте кармана торчали голубые нитки и кусочки материи.
|< Пред. 28 29 30 31 32 След. >|