Петербургские трущобы (Том 1)   ::   Крестовский Всеволод Владимирович

- Видишь ли ты, старый человек, что я скажу тебе! - обратился уже непосредственно к нему Гречка, одушевленный своим рассказом и впервые заглянув прямо в глаза Морденки, отчего тот сразу смущенно потупился: взгляд у арестанта на эту минуту был недобрый какой-то. - Видишь ли ты, - говорил он, - мыслил я сам в себе, что ты человек есть, что кровь да сердце взбунтуются в тебе по родному детищу: болит ведь оно, это детище, не токмо что у человека, а почитай и у собаки кажинной - и та ведь, как ни будь голодна, а своего щенка жрать не станет. А ты сожрал: под уголовную единоутробу свою подвел. А я думал, ты дело потушишь. Нехороший ты, брат, человек, и оченно жаль мне, что не удалось тогда пристукнуть тебя на месте!

Морденко заежился на своем месте и часто заморгал глазами; ему сделалось очень неловко от жестких слов арестанта, которого следователь остановил в дальнейшем монологе на ту же самую тему.

- Да что, ваше благородие, коли петь песню, так петь до конца! - махнул рукою Гречка, и по окончании рассказа был уведен из камеры.

После его ухода Морденко почти неподвижно остался на своем стуле и сквозь свои совиные очки глядел куда-то в сторону, как будто, кроме него, никого тут не было.

- Ну, что ж вы теперь на это скажете, почтеннейший? - как бы разбудил его пристав.

- Ничего, - отрицательно мотнул головой Морденко.

- Кажется, ясно ведь?.. А впрочем, и я еще постараюсь побольше несколько разъяснить вам.