Повести и рассказы разных лет   ::   Конан-Дойль Артур

Я наклонился, чтобы поднять шляпу, которая прикатилась прямо мне под ноги, - я уже почти держал ее в руках, как вдруг на меня обрушился столь мощный удар под дых, что я не мог ни встать, ни сесть. Удар, полученный мной, когда я наклонялся за шляпой, был нанесен не кулаком, но ногой, обутой в подкованный сталью ботинок, один из тех, что я видел стоявшими на облучке. Не в силах распрямиться или сесть, я прислонился к дубовой балке перелаза и только громко постанывал от боли - удар был нешуточный. Далее мучения во время припадка не могли сравниться с болью, которую испытываешь, когда тебе угодили подкованным ботинком под ребра. Когда я наконец смог выпрямиться, я обнаружил, что краснолицый мужлан преспокойно укатил на своей тележке - ее нигде не было видно. Девица из табора стояла с другой стороны перелаза, а по полю, с той стороны, где в лощине жгли костер, бежал какой-то оборванец в лохмотьях.

- Почему ты не предупредила меня, Генриетта? - спросил я.

- Да не успела я, - рассердилась она. - А вы - вы-то почему такой лопух, что повернулись к нему спиной?

Оборванец наконец добежал до того места, где стояли мы с Генриеттой, увлеченные беседой. Не буду пытаться дословно передать его речь - я заметил, что наставник, вместо того, чтобы "густо прописывать" диалект, предпочитает время от времени вкраплять в речь своих героев словечки, характеризующие их манеру говорить.