Россия молодая (Книга 1)   ::   Герман Юрий

Говоришь Агафонику, черту злому, что-де для океанского хода суда, на Грумант идти, на Матку, на другие дальние земли; большой-де прибыток обители будет, - не слушает! За каждый железный гвоздьдушу вытрясет. На эдаких лодьях сколь вы одного рыбьего зуба монастырю привезете...

- Не им в море идти! - сказал кормщик. - Им на бережку сидеть, богу молиться.

Молебен кончился, Ермил побежал к мастеру Кочневу, понес ему топор на длинном топорище - выбивать подпоры. Лодьи, назначенные к спуску, без мачт и без оснастки, стояли на городках из бревен у самой воды на пологом берегу Двины. Чреватые, просмоленные огромные днища словно просились, чтобы скрыли их в море.

- И то пора! - сказал дед Мокий. - Лодьи Тимофей добрые выстроил, река в заливной воде убывать начала, самое время к спуску. Оснастим, да и пойдешь, Иван Савватеич, в море; люди говорят, от льда очистилось, живет наше морюшко...

Кочнев взял у Ермила топор, поплевал на ладони, вздохнул. Оба - мастер и подручный - вместе подняли топоры, в лад ударили по бревнам, подпирающим корму судна. Лодья качнулась на огромных, смазанных ворванью, деревянных полозьях, поползла кормою к воде. Морского дела старатели затаив дыхание, без шапок, смотрели, ладно ли спускается судно. Ловко спущено - жить год без горя. А случись что при спуске - готовься к беде.

- Ладно закачалась! - сказал дед Мокий. - Добрый тебе путь будет, кормщик!

Едва спустили первую лодью, как плотники начали поднимать на ней мачту. За первой спустили еще - двухмачтовую, за ней - третью. Над рекою вперебор, весело застучали топоры, еще многое надо было доделать на плаву.