Сальватор   ::   Дюма Александр

Он был возвращен с Брестской каторги; таким образом, он не был знаком с Жибасье, и тот тоже его не знал; но, проводя время на берегу Средиземноморья, Жибасье частенько слышал об этом прославленном старике и уже давно мечтал пожать ему руку.

Старшина встретил его по-отечески тепло.

- Сын мой! - сказал он. - Я давно хотел с вами встретиться. Я был хорошо знаком с вашим отцом.

- С моим отцом? - изумился Жибасье, не знавший никакого отца. - Вам повезло больше, чем мне.

- И я по-настоящему счастлив, - продолжал старик, - узнавая в вас его черты. Если вам будет нужен совет, располагайте мною, сын мой; я весь к вашим услугам.

Собравшиеся, казалось, умирали от зависти, слыша, какой милости удостоен Жибасье.

Они обступили каторжника, и спустя пять минут г-н Баньер де Тулон получил в присутствии полицейского, совершенно оглушенного подобным триумфом, тысячу разнообразных предложений и выражений дружеских чувств.

Жибасье смотрел на него с видом превосходства и будто спрашивал: "Ну что, разве я вас обманул?"

Полицейский понурил голову.

- Ну, признайтесь теперь, что вы - осел! - сказал ему Жибасье.

- Охотно! - отозвался тот, готовый признать еще и не такое, попроси его об этом Жибасье.

- Раз так, - молвил Жибасье, - я вполне удовлетворен и обещаю вам свое покровительство, когда вернется господин Жакаль.

- Когда вернется господин Жакаль? - переспросил полицейский.

- Ну да, и я постараюсь представить ему ваш промах как чрезмерное усердие. Как видите, я человек покладистый.