JК
Смерть в Киеве :: Загребельный Павел
Страница: 704 из 717Они поклялись сжить его со свету, решили оклеветать, опозорить перед историей. А он - доверчивый, добрый, щедрый душою - готов был помириться с каждым и более всего боялся причинить зло человеку.
Он не должен был идти к Петриле, памятуя, как тот еще вчера изменял ему, переходя на службу к Изяславу каждый раз, быть может, и подстрекая киевлян тогда при Вячеславе, но хотел все предать забвению, стремился возродить в себе чувство благодарности к бывшему дружиннику за то, что он спас его когда-то от смерти, а еще: радовался скорой встрече с маленькими сыновьями, из которых лишь пятилетнего Василька держал возле себя в Киеве, - вот и пошел на угощение к восьминнику, который просил князя со слезами, раскаянием, бил себя в грудь, клянясь в преданнности, в любви к князю такой великой, что и не найдешь в Киеве большей.
В поведении угодливость, а на уме - убийство. Если бы знать об этом!
Пир удался на славу. Громило провозгласил притчу о человеке, который, не имея возможности бить осла, бил седло, тогда Петрило, плача и падая на колени перед Юрием, блудливо бегая глазами, уже в который раз напоминал о своей стреле, которую пустил ради спасения князя, и Долгорукий еще раз объявил всем о своей благодарности, ели и пили до поздней ночи, тогда вспомнил князь о верном своем Вацьо и попросил спеть давнюю и любимую про князя Ивана.
Он не должен был идти к Петриле, памятуя, как тот еще вчера изменял ему, переходя на службу к Изяславу каждый раз, быть может, и подстрекая киевлян тогда при Вячеславе, но хотел все предать забвению, стремился возродить в себе чувство благодарности к бывшему дружиннику за то, что он спас его когда-то от смерти, а еще: радовался скорой встрече с маленькими сыновьями, из которых лишь пятилетнего Василька держал возле себя в Киеве, - вот и пошел на угощение к восьминнику, который просил князя со слезами, раскаянием, бил себя в грудь, клянясь в преданнности, в любви к князю такой великой, что и не найдешь в Киеве большей.
В поведении угодливость, а на уме - убийство. Если бы знать об этом!
Пир удался на славу. Громило провозгласил притчу о человеке, который, не имея возможности бить осла, бил седло, тогда Петрило, плача и падая на колени перед Юрием, блудливо бегая глазами, уже в который раз напоминал о своей стреле, которую пустил ради спасения князя, и Долгорукий еще раз объявил всем о своей благодарности, ели и пили до поздней ночи, тогда вспомнил князь о верном своем Вацьо и попросил спеть давнюю и любимую про князя Ивана.