Реквием по Германии   ::   Керр Филипп

Коротко кивнув швейцару, не говоря ни слова, они прошли мимо меня в зал в поисках воинского порока, этого компрометирующего проявления похоти, подогреваемой сочетанием нескольких факторов: удаленностью от родины, наличием голодных женщин и нескончаемым запасом сигарет и шоколада.

Около уже знакомой Шоттенринг я перешел на Вэрингерштрассе и через Рузвельтплац повернул на север, пройдя в тени залитой лунным светом Вотивкирхе с ее башнями-близнецами, которая, несмотря на свою огромную, прямо-таки поднебесную высоту, пережила каким-то чудом все бомбежки. Во второй раз за сегодняшний день я поворачивал на Берггассе и вдруг услышал крик о помощи, доносящийся из большого разрушенного здания на другой стороне улицы. На мгновение я остановился, но, сказав себе, что это не мое дело, собрался было продолжить свой путь, как снова услышал крик. Очень знакомое контральто.

Я быстро пошел в том направлении, откуда звали на помощь, чувствуя, как по коже у меня от страха ползают мурашки. У поврежденной стены здания была свалена огромная куча булыжников, и, взобравшись на нее, я сквозь разбитое арочное окно заглянул в полукруглую комнату, напоминавшую размерами зал небольшого театра. Напротив окон была прямая стена, и около нее, освещенные луной, боролись три человека. Двое - русские солдаты, грязные и оборванные, - громко ржали, пытаясь силой сорвать одежду с третьего человека - женщины. Я узнал Веронику раньше, чем она подняла лицо к свету. Она вновь закричала и получила пощечину от русского, державшего ей руки, другой, стоящий перед ней на коленях, уже успел разорвать ей платье.