Спрут   ::   Лондон Джек

И вот Фрэнк Норрис осуществил невозможное, выполнил в наш машинный век то, на что, как полагали, был способен только человек, живший в героическую эпоху, - он стал сказителем "Эпоса о пшенице". "Побольше силы его рукам!" - сказал бы Чарльз Ф. Ламмис.

С первого взгляда долину Сан-Хоакин не назовешь иначе, как "новый, голый край". Там не много увидишь. Несколько обособившихся ранчо на обширном безлесном пространстве, редкое население - и это все. Люди на ранчо, гнущие спину в тяжелом труде, они тоже представляются "новыми и голыми". Так все это казалось до сих пор, но Норрис сделал этот край и тех, кто его населяет, живыми, осязаемыми. И дело не только в том, что он углубился в матушку-землю, в самое теплое нутро земли, кормилицы народной, тоскующей по материнству, но он проник в сердце народное, простое, бесхитростное, склонное к грубым утехам жизни, но грозное и злобно огрызающееся в ответ на жестокую несправедливость. Вы невольно испытываете симпатию к этим людям, труженикам и борцам, уважение ко всем их слабостям. В конце-то концов, их слабости, как хорошо показывает Норрис, не являются врожденными. Это - следствие неорганизованности, слабости сил, которые они представляют и частью которых они являются, сил деревни, противостоящих силе капитализма: фермера, противостоящего финансисту, земледельца капитану индустрии.

Нет, только человек большого сердца, исполненный великого вдохновения и глубокого сострадания, мог создать "Спрута".