JК
Роковой обет :: Питерс Эллис
Страница: 270 из 270То ли посадкой головы, то ли…
Стоя на пороге, Кадфаэль поймал взглядом последний отблеск солнца на иссиня-черных волосах. Отзвук легких шагов Оливье замер в отдалении.
— Вот уж нет, — рассеянно пробормотал монах. — Он точная копия своей матери.
Ответом на эту случайную — однако, случайную ли? — обмолвку Кадфаэля было озадаченное молчание Хью, что, впрочем, нимало не смутило монаха. Покачивая головой, он задумчиво смотрел вдаль. Оливье ушел, но образ его запечатлелся в сердце монаха и останется там навсегда. А может быть, Господь когда-нибудь дарует ему счастье свидеться с Оливье в третий раз. Конечно, он не заслуживает такой милости, но ведь чудо ни предсказать, ни объяснить невозможно — на то оно и чудо.
— Я припоминаю, — прервал молчание Хью, понявший, что сказанное Кадфаэлем не было случайной оговоркой, — Оливье как-то говорил мне о монахе, благодаря которому он почитает Бенедиктинский орден… о монахе, который отнесся к нему как к родному сыну…
Кадфаэль встрепенулся и ответил на сосредоточенный, вопрошающий взгляд молодого друга теплой улыбкой.
— Я предполагал, что когда-нибудь, рано или поздно, расскажу тебе то, чего не знает и никогда не узнает Оливье. Он — мой сын.
Стоя на пороге, Кадфаэль поймал взглядом последний отблеск солнца на иссиня-черных волосах. Отзвук легких шагов Оливье замер в отдалении.
— Вот уж нет, — рассеянно пробормотал монах. — Он точная копия своей матери.
Ответом на эту случайную — однако, случайную ли? — обмолвку Кадфаэля было озадаченное молчание Хью, что, впрочем, нимало не смутило монаха. Покачивая головой, он задумчиво смотрел вдаль. Оливье ушел, но образ его запечатлелся в сердце монаха и останется там навсегда. А может быть, Господь когда-нибудь дарует ему счастье свидеться с Оливье в третий раз. Конечно, он не заслуживает такой милости, но ведь чудо ни предсказать, ни объяснить невозможно — на то оно и чудо.
— Я припоминаю, — прервал молчание Хью, понявший, что сказанное Кадфаэлем не было случайной оговоркой, — Оливье как-то говорил мне о монахе, благодаря которому он почитает Бенедиктинский орден… о монахе, который отнесся к нему как к родному сыну…
Кадфаэль встрепенулся и ответил на сосредоточенный, вопрошающий взгляд молодого друга теплой улыбкой.
— Я предполагал, что когда-нибудь, рано или поздно, расскажу тебе то, чего не знает и никогда не узнает Оливье. Он — мой сын.