Вепрь   ::   Олег Егоров

«Ты с нами?!» - возможно, встряхивал за лацканы пиджака боевик Симон Камо боевика Иннокентия Савинкова где-нибудь в пивной на Вильгельмштрассе, прежде чем угодить в Моабит.

Евдокия Васильевна без колебаний отщелкнула замки болотного металлического ящичка с облупившимся крестом на борту.

- А которые у нас потенциалы? - проявил я в общем-то праздное любопытство.

- Вероятные преступники, - отозвался фотограф, разливая медицинский спирт по кружкам.

- Это - все, - обобщил следователь, разбавив спирт колодезной водой, почерпнутой из ведерка. - В каждом из нас дремлет хищник. Важно его распознать.

Словно в подтверждение данной версии Банзай широко зевнул, обнажив свои мелкие клыки.

С виновниками этого непонятного торжества я пить отказался, сославшись на гастрит, а егерь просто отказался, ни на что не ссылаясь. Моментально заподозрив в нас отпетых «потенциалов», Пугашкин, как старший группы, свернул застолье и перешел к формальностям. Заполнив протокол, он долго и въедливо уточнял у Обрубкова характер и привычки слабоумного Никеши. Все это он квалифицировал как словесный портрет преступника.

- Значит, утверждаете, что убийца - добрейший малый?! - наседал Пугашкин, исполненный глубокого сарказма. - И кого он там не обидит?!

- Мухи. - Гаврила Степанович заскучал.

- Так и зафиксируем. - Но вместо того чтобы «фиксировать», следователь забарабанил пальцами по клеенке. - Или сначала обменяемся впечатлениями? Я лично вижу перед собой матерого садиста и уголовника!

- Давай обменяемся, - невозмутимо согласился Обрубков.