JК
Рождественский подарок :: Арсаньев Александр
Страница: 4 из 49Здесь Кольцов вновь оговаривался, что далеко не все из своей жизни, принадлежащей Ордену, смог отразить на страницах этого дневника. Далее взору Дмитрия Михайловича предстали следующие строки:
«Вопреки тому, что „единственная мечта масонства есть быть счастливыми“, я всегда, образно говоря, сжимал в руках обнаженный меч, призванный защищать закон и карать предателей. Мне, посвященному в одну из рыцарских степеней, предстояло всю жизнь преследовать воров и убийц, посягнувших на человеческое счастье…»
Ах, вот оно что! — догадался Готвальд. — Вот причина того, что Яков Андреевич изобразил этот орденский атрибут едва ли не на первой странице!
«Да будут молотом отсечены все лишние!» — шепотом прочел Дмитрий Михайлович. От этих слов ему сделалось жутко, и он невольно передернул плечами.
«Однако всю жизнь я старался проявлять снисхождение к человеческим слабостям…» — Готвальд, потакая своей слабости к анализу, заключил, что лопаточка символизировала именно это.
Далее строчки вновь оказались размытыми, и Дмитрию Михайловичу пришлось перелистнуть еще несколько страниц.
I
В канун Рождества все были заняты предпраздничными хлопатами. Мира обновляла свой гардероб, Кинрю суетился с подарками, я же наносил визиты своим многочисленным петербургским знакомым. В доме моего мастера и наставника Ивана Сергеевича Кутузова я впервые и встретился с князем Николаем Николаевичем Титовым, как мне было известно, человеком довольно влиятельным при дворе.
«Вопреки тому, что „единственная мечта масонства есть быть счастливыми“, я всегда, образно говоря, сжимал в руках обнаженный меч, призванный защищать закон и карать предателей. Мне, посвященному в одну из рыцарских степеней, предстояло всю жизнь преследовать воров и убийц, посягнувших на человеческое счастье…»
Ах, вот оно что! — догадался Готвальд. — Вот причина того, что Яков Андреевич изобразил этот орденский атрибут едва ли не на первой странице!
«Да будут молотом отсечены все лишние!» — шепотом прочел Дмитрий Михайлович. От этих слов ему сделалось жутко, и он невольно передернул плечами.
«Однако всю жизнь я старался проявлять снисхождение к человеческим слабостям…» — Готвальд, потакая своей слабости к анализу, заключил, что лопаточка символизировала именно это.
Далее строчки вновь оказались размытыми, и Дмитрию Михайловичу пришлось перелистнуть еще несколько страниц.
I
В канун Рождества все были заняты предпраздничными хлопатами. Мира обновляла свой гардероб, Кинрю суетился с подарками, я же наносил визиты своим многочисленным петербургским знакомым. В доме моего мастера и наставника Ивана Сергеевича Кутузова я впервые и встретился с князем Николаем Николаевичем Титовым, как мне было известно, человеком довольно влиятельным при дворе.