— Яков Андреевич, — обратился он ко мне, — мне хотелось бы с вами поговорить.
— Что же, — развел я руками, — я к вашим услугам.
Сысоев прошел вглубь комнаты и присел на стуле, на который я ему указал.
— Итак, — начал я, — что вы имеете мне сообщить?
Управляющий задумался, словно бы собираясь с мыслями. Сначала он взглянул на меня, потом отвел глаза, но через несколько мгновений все же решился и заговорил:
— Мне стало известно от покойного Николая Николаевича, что вы состоите в неком масонском ордене, — Никита Дмитриевич испытующе посмотрел на меня.
— И что же? — не стал я отказываться. Однако меня удивило, что князь посвящал своего управляющего в такие подробности. Хотя, — я одернул себя, — Мира с Кинрю тоже почти что всегда были в курсе всех моих дел!
— Мне известно также, что вы занимаетесь расследованием преступлений, — вкрадчиво продолжил Сысоев.
— Так, значит, — заключил я, — Николай Николаевич не напрасно вызвал меня сюда?!
— Я не знаю, — замялся Никита Дмитриевич. — По-моему, он о чем-то догадывался и чего-то боялся, — продолжил он. — Чего именно я не знаю, но… — Сысоев пожал плечами. — Он собирался мне рассказать, — добавил он, — но так и не успел!
— Я признателен вам, — поблагодарил я Никиту Дмитриевича, — что вы мне сказали об этом.
— Ну что вы, — отмахнулся он. — Это был мой долг, по отношению к покойному. Но я хотел вас спросить…
— О чем же? — поинтересовался я..
При чтении этих строк у меня невольно перед глазами возникло улыбающееся лицо отца Макария…