Время освежающего дождя (Великий Моурави - 3)   ::   Антоновская Анна Арнольдовна

- Прошу, азнауры, - сказал Саакадзе, - осушить рог за здравие благочестивого отца Трифилия, лучшего друга не только моего дома, но и домов всех азнауров. Настоятель Кватахеви всегда поддерживал наше стремление к укреплению царства. Да процветает церковь - ходатай перед богом за дела мирские!..

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Многобашенный замок погружен в мертвый сон. На тройных зубчатых стенах не видно дозорных, за круглыми каменными выступами не слышно призывных труб к охоте, не ржут нетерпеливые кони, не колышется фамильное знамя на главенствующей четырехугольной башне.

Небо безмолвно склонилось над боковым ущельем, и жаркий воздух не оглашается ни радостными, ни скорбными звуками.

Путник, проезжая Марабду, испуганный молчанием, невольно хлестнет коня и, не оглядываясь, промчится мимо владения некогда всемогущего Шадимана Бараташвили.

Но как обманчива притаенная тишь заросшей лесом горы! Как притворно молчит, зарывшись в полевые цветы, марабдинское поле!

За крепко замкнутыми, окованными тяжелым железом воротами расплавленной смолой кипит жизнь. День и ночь скрытые высокими зубцами дозорные зорко следят за извилистыми дорогами, уходящими в Картли, Турцию и Иран.

Сотни месепе роют подземный ход, и каждый выброшенный лопатой комок земли, каждый взмах кирки пробивают потайной путь к намеченной Шадиманом цели. Сотские и десятские гонят по улицам замка боевые персидские тележки. И под резкие воинские окрики дружинников снова и снова повторяют шах-севанские приемы, перенятые Шадиманом у Исмаил-хана в тбилисской крепости.