Жертва (Великий Моурави - 2)   ::   Антоновская Анна Арнольдовна

Приложив руку ко лбу и сердцу, Георгий рыцарски поклонился мертвой красавице и, подняв глаза, увидел бледнолицую мадонну, обрамленную золотистыми волосами, печально склонившуюся над гробом.

Перед католической иконой мерцала синяя лампада.

Делла Валле осторожно закрыл парчой стеклянный гроб и, поправив кружево на манжетах, вернулся к складному столику.

Георгий последовал за ним, стараясь бесшумно ступать своими походными цаги, опустился рядом с делла Валле и мягко положил свою огромную руку на его колено. Итальянца поразила необычайная теплота в глазах Георгия, всегда пылающих неукротимыми страстями.

- Друг Петре, ты благородный из благороднейших. Два чувства никогда не умирают в человеке - ненависть и любовь. Пока эти чувства живут, не умирают и другие желания. Но, может, твоей святыне будет спокойнее в тени кипарисов и мрамора?

- Синьор, за годы живых и мертвых странствий Сетти Маани привыкла к покачиванию кораблей и кибиток верблюдов. Она дала мне много радости, и я отвезу ее в Рим, ибо в Риме думаю закончить свое земное странствие. Я уже написал пышную речь, которую произнесу над гробницей моей любви. Вот, мой терпеливый собеседник, я сказал вам почти все.

Пьетро делла Валле наполнил доверху чаши, и оба молча выпили.

- Друг Петре, у меня тоже умерла любимая, а может, я ее сам убил. Она находится в каменном гробу, называемом людьми монастырем. Я тоже в своих странствиях вожу воспоминание о ней и ее золотой локон, охраняемый беркутом. Петре, ты тоже любил двоих, но ты никогда не был причиной печали любимых.

- Я любил многих, Георгий, и это не вызывает у меня раскаяния.