Жертва (Великий Моурави - 2)   ::   Антоновская Анна Арнольдовна

Абу-Селим-эфенди смотрел на тяжелую поступь Саакадзе: необходимо завладеть душою этого советника и полководца.

Молодой хан в четвертый раз перевернул хрустальные шары песочных часов.

Дон Педро мужественно боролся с зевотой. Сэр Ралей злорадно посматривал на испанца. Уныло глядел на плотно закрытую шахскую дверь Хохлов, и в арабском кресле, уже не сопротивляясь, размяк гольштинский посол.

Наконец шахская дверь медленно открылась. Послы приняли подобающие позы, но это, увы, был только Эреб-хан:

- Высокочтимые послы, да будет над вами солнце Ирана, великий шах Аббас завтра, иншаллах, выслушает ваши речи и осчастливит вас милостивым приглашением на вечерний пир.

Европейские послы галантно взмахнули широкополыми шляпами. Страусовые перья взметнулись над ковром. Никто не выдал свое истинное настроение. Только дон Педро тяжелым ботфортом наступил на атласный туфель сэра Ралея и Иван Хохлов пустил в черную бороду крепкое слово.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

В серебристых зарослях пшат послышалось гордое пофыркиванье. По узкой тропе медленно шли выхоленные кони.

Впереди на Джамбазе, слегка придерживая поводья, ехал Саакадзе. Рядом на золотистом жеребце - старший сын Георгия, Паата.

Немного позади на скакуне гордо восседал Эрасти, а на обочинах дороги с трудом сдерживали горячих коней Арчил и девятнадцать преданных телохранителей, выросших в доме Саакадзе и прибывших с ним в Исфахан.