Жизнь и дела Василия Киприанова, царского библиотекариуса   ::   Говоров Александр

Приписанная к Артиллерийскому приказу... Сим доношу тебе, великому государю, и паки молю помиловать, отпустить..."

И вдруг вице-губернатор как бы догадался об этом.

- Послушайте, Киприанов... - сказал он. - Вы, брат, ни с кем из зазорных лиц не якшайтесь, мой вам добрый совет.

Оба, отец и сын, словно остолбенели. Киприанов мял в пальцах так и не поданную челобитную.

- Я ничего дурного не хочу вам сказать, - поспешил успокоить Ершов. Нет за вами дурного. Но все они, - он снова сделал движение рукою на потолок, - все они, именующие нас худофамильными, подлой чернью, - что им наши дела, что им наши заслуги перед государем?.. Не давайте им повода, Киприанов!

Он ничего более не стал объяснять, крепко пожал обоим руки и отпустил.

Ехали молча домой оба Киприановы, тень неведомой беды легла на их смутные головы.

И теперь ночью, бодрствуя один, Бяша думал: сказать, не сказать отцу про тележный двор? Конечно, это и есть то зазорное знакомство, о котором предупреждал Ершов. Но как примет это отец?

Может быть, ему самому идти не мешкая к вице-губернатору, указать на злоумышленников... Впрочем, какие же они злоумышленники? Они Устинью хотят вызволить, болезную его Устю!

Но странно - имя Усти как-то не возбуждало уже в нем той сладости и тревоги, как раньше. Что-то отболело, отсохло, как жухлый листок, отвалилось... И он мучился, лег и в полусне метался в постели, тем более что горницу с вечера жарко натопили - начались заморозки.

А утром начался кавардак.