Жизнь и дела Василия Киприанова, царского библиотекариуса   ::   Говоров Александр

- отвечал Иоанн Мануйлович, который успел отпустить бородку и, когда закатывал глаза, весьма был похож на слепого. - Господня воля, всемилостивейший государь господин Кикин... Велено свыше мне возвращаться на родину, в Нежин, так я сподобился со слепцами: и трат никаких, и пение мое им сподручно.

Кикин из возка любопытствовал:

- Так за что же, за что же это вас?

Иоанн Мануйлович пытался промолчать, указывал посохом в сторону слепцов, - мол, отставать неудобно, - но Кикин продолжал настаивать на своем.

Тогда с Мануйловича слетела обычная маска сладкого благолепия, он зло сверкнул черными зрачками:

- А вам знакома, ваше благородие, игра в кости, в угадки? Там чем больше угадаешь, тем больше получишь, да не всякому везет... - И заковылял, заторопился к своим каликам, опираясь на высокий посох, божий угадчик...

"Один раз ты ставил на гетмана Мазепу, это всем известно, - подумал Кикин, - на ком же ты прогадал сейчас?" И крикнул своему вознице:

- Улица свободная, чего спишь?

Лопухинский дом - будто мрачная скала среди всеобщей иллюминации и веселья, ни плошки в окне, ни свечи. Возница долго стучал в ворота, наконец сам хозяин вышел с огнем, унял собак, отвалил перекладину.

- Пречистая заступница! Господин Кикин, Александр Васильевич, благодетель! И не дал знать предварительно!

- Поцелуемся, Аврам Федорович, может, видимся в последний раз.