Жизнь и дела Василия Киприанова, царского библиотекариуса   ::   Говоров Александр

Все засмеялись, боязливо, однако, поглядывая под арку, в соседний покой, где обер-фискал играл в шашки с голландским шкипером.

- Какой я здесь губернатор! - закричал Салтыков, опрокидывая новый ковш. - Вчерашний холоп смеет мне дерзить! Ты, Кикин, как будешь при дворе, молви там государю... У меня бабка была царицей и тетка царицей...

- Тише, тише! - пытались его угомонить, оглядываясь под арку.

Но там обер-фискал был поглощен шашками - дурак иноземец никак не проигрывал начальству.

Салтыков заплакал и, забыв о своем сходстве с самим царем, положил губернаторскую головушку в лужу вина на столе.

- А ведь верно, - сказал князь Кривоборский, древний, как дубовое корневище. - Худофамильные эти обнаглели. Вот и сюда, на санблею эту, чернь-то зачем напустили?

Другой, еще более мрачный, еле втиснутый в узкий немецкий кафтан, зло крикнул:

- А ругательное обесчещение персон наших брадобритием?

Какой-то дворянин с серебристым ежиком волос, судя по долгополой одежде - дьяк, что значит по-новому асессор, повторял каждому, бия себя щепотью в грудь:

- А мне, мне-то каково? Поместье мне дали государево в вечное владение, на том спасибо. А что там, в моем поместье? Солому толкут и из той соломенной муки пекут хлеб. С меня же только и требуют - рекрутов подай, коней добрых подай, корабельную деньгу опять же подай...

- Тяжко всем! - вздохнул князь Кривоборский, сцепляя на животе узловатые пальцы. - Тяжко! От вышнего боярина до последнего бобыля..