Давно пора   ::   Губерман Игорь

Не думай, что деля свое вино, И рознь мы выдумываем, словно дым; Евреям слишком многое дано, Чтоб спрашивалось равно остальным.

За долгие столетия, что длится Кромешная резня в земном раю, Мы славно научились веселится У рва на шевелящемся краю.

Век за веком роскошными бреднями Обставляли погибель еврея; А века были так себе, средние, Дальше стало гораздо новее.

При всей нехватке козырей В моем пред Господом ответе, Весом один: я был еврей В такое время на планете.

По спирту родственность имея, Коньяк не красит вкус портвейну, Еврей-дурак не стал умнее От соплеменности Эйнштейну.

Те овраги, траншеи и рвы, Где чужие лежат, не родня Вот еджинственно прочные швы, Что с еврейством связали меня.

Сородич мой клопов собой кормил, И рвань перелицовывал, дрожа, И образ мироздания кроил, И хаживал на Бога без ножа.

За все на евреев найдется судья. За живость. За ум. За сутулость. За то, что еврейка стреляла в вождя. За то, что она промахнулась.

Зря ты, Циля, нос повесила: Если в Хайфу нет такси, Нам опять живется весело И вольготно на Руси.

Поистине загадочна природа, Из тайны шиты все ее покровы; Откуда скорбь еврейского народа Во взгляде у соседкиной коровы?

За года, что ничуть я не числю утратой, За кромешного рабства глухие года Сколько русской земли накопал я лопотой, Что частицу дкши в ней зарыл навсегда.