Дюбал Вазахар, или На перевалах Абсурда   ::   Виткевич Станислав Игнацы

Молитесь каждый своему божеству, о котором вы забыли, погрязнув в счастье и житейских наслаждениях.

Рыпман. У меня нет божества! Я верил только в одно: в то, что жизнь можно свести к химическим процессам, к тому, что я назвал распадом психических атомов. Мы должны предположить существование нового вида гипотетических частиц – другого выхода нет.

Морбидетто (иронически). Немногим тебе, докто-ришка, помогут теперь твои частицы, какие бы ты ни выдумал.

Рыпман. У меня гнусное чувство пустоты, ох и гнусное, скажу я вам.

О. Унгвентий. Верю тебе, сын мой. Не хотел бы я быть на твоем месте ни секунды. Когда я слушаю ваши речи, я думаю: стоит ли мудрецам, пророкам и артистам трудиться ради этой банды, ради этого мерзкого клубка зловонных червей? (Рыпману.) Ты видел тюремный клозет? Суп с живой вермишелью! Такое же впечатление у меня, когда я смотрю на вас, господа. И это венец творенья, лучшие люди человечества! Боже милосердный!

Рыпман. Это стыдно, но я боюсь. Я по крайней мере искренен.

Морбидетто. Когда нечего терять, каждый становится искренним. И тогда из него выползает отвратительный плоский червь. Нет мужества, есть только притворство. Но хорошо притворяться – это самое высокое искусство. Мы не артисты, так давайте хоть притворяться как следует. Господин Рыпман, будьте хоть чуточку менее откровенны. Не надо портить и без того гнилой воздух.

Рыпман (с дрожью в голосе). Я постараюсь. Я сделаю все возможное.

О. Унгвентий.