Избранное   ::   Петров Сергей

Я, слава Богу, не забит в колодки

и на скамейке шаткой у решетки—

как на философической кушетке —

сижу под взорами звереющих вещей

и взглядом еле раздвигаю ветки

чугунных и деревьев, и теней.

Как бедный круг с ничтожной серединой,

верчусь на месте. Ночь — не по уму.

И я, как вознесенный перст единый,

указывать не стану никому.

А звери всё торчат, и лезут вон из кожи,

и кажут хари, морды, рыла, рожи

(и кажется, что маски им дороже,

чем когти, зубы и тиски зверья).

И толстокожего чужого бытия

боюсь, хотя бояться мне негоже.

Сижу себе, как нищий на рогоже,

не лезу ни в герои, ни в вельможи,

ни даже в оскудевшие князья.

Сижу на месте, сам себя стреножа

и ночь по самой малости тревожа.

Суди меня чем хочешь, Боже!

Хоть всем собором каменным! И всё же

Сам и Всему и Всякой Сути я —

высокий и бесправный судия.