Избранное   ::   Петров Сергей

и дурочку валяю без причин,

как девочку, не ставшую девахой,

и всё во мнерастыкано, я тын,

последний тын с разбитыми горшками —

о глиняные черепа! —

и с вымотанными кишками...

К нему не зарастет народная тропа.

1-8 июня 1974



СТАРОСТЬ

(трехголосная фуга)



Я стар как мир. И сам с собой врастык.

Я стал не мной, а чудом трехутробным.

Кручусь я около вещей простых,

как черт, всем оком (круговым и дробным).

В побегах бед, в сухой траве скорбей,

вдоль по судьбе, ухабной как угроза,

враскат гоню я, рабский скарабей,

свой скарб и корм — священный ком навоза.

На солнце смрадное смотрю во все фасетки.

Се зрение горит, как рыбий отблеск в сетке.

Следы его блестят из лупоглазых дыр

в зады познания. Я жук и стар как мир.

И взоры семенят по мне, как лапки.

И нет меня. Как жернов, жаден круг.

Я жил как век и как навозный жук.

И вот уже лежу во сне на лавке,

как нежная египетская тварь.

Я стар как мир. Я стал как звери встарь,

и стягиваю вмиг кошачьи зенки.

Сквозь желтый круг проходит щель что кол,

и когти — каты в меховом застенке,

и каждый коготь, как иголка, гол.

И посреди своих священных статуй

я стар как мир, а стал как вихрь хвостатый.

Он полосат, слетающий с кота.

Я скарабей и раб, и древен, как оратай,

и рад, что я тружусь над жизненной утратой,

как жук над пахотой — от бога до скота.

Как жук. Как век. Как бык.